В «Джейн Эйр»

Страница 4

Good God! What a cry!

The night – its silence, its rest – was rent in twain by a savage, a sharp, a shrilly sound that ran from end to end of Thornfield Hall.

Начало двадцатой главы предзнаменует ужасные события в замке мистера Рочестера: его жена Берта Мэзон чуть не убила своего брата, искусав его руку до крови.

Луна упомянута закономерно, тем более полнолуние. Ведь всем известно, что в полнолуние с психикой человека происходят сдвиги, она влияет на настроение и самочувствие. А для сумасшедших – таких, как его жена, это период обострения болезни, они выходят из себя, становятся неуправляемыми, что и произошло с ней.

Мистер Рочестер предупреждал ее брата о опасности оставаться с ней наедине – он не последовал его совету и чуть не поплатился своей жизнью.

Эпитеты, использованные для описания луны, указывают на предстоящее ужасное событие: full, bright, glorious gaze, silver-white and crystal clear disk, beautiful.

Ш. Бронте восхищена красотой луны, но ее торжественный вид (solemn) настораживают ее.

После ужасных событий, Ш. Бронте отвлекает читателя прекрасным описанием природы, на фоне которого состоялся разговор, в котором мистер Рочестер намеками говорил о своей привязанности к Джейн.

It was by this time half-past five, and the sun was on the point of rising…The stillness of early morning slumbered everywhere…

…little birds were just twittering in the blossom-blanched orchard trees, whose boughs drooped like white garlands over the wall enclosing one side of the yard…

…Now here (he pointed to the leafy enclosure we had entered) all is real, sweet, and pure…

He strayed down a walk edged with box; with apple trees, pear trees, and cherry on one side, and a border on the other, full of sorts of old-fashioned flowers, stocks, sweet-williams, prim-roses, pansies, mingled with southernwood, sweet-briar, and various fragrant herbs.

They were fresh now as a succession of April showers and gleams, followed by a lovely spring morning, could make them: the sun was just entering the dappled east, and his light illumined the wreathed and dewy orchard trees and shone down the quiet walky under them.

“Jane, will you have a flower?”

He gathered a half-brown rose, the first on the bush, and offered it to me.

“Thank you, sir.”

“Do you like this sunrise, Jane? That sky with its high and light clouds which are sure to melt away as the day waxes warm – this placid and balmy atmosphere?”

“I do, very much.”

Апрель. Весна. Все кругом цветет, благоухает, наполняя воздух ароматами цветов и трав. Пора любви. И о своей любви мистер Рочестер пытается сказать, но не говорит об этом напрямую, боясь спугнуть Джейн, ведь она еще под впечатлением ночного происшествия.

Но природа очаровательна, свежа, чиста. Цветут яблоки, груши, вишни, своим ароматом наполняют воздух левкои, гвоздики, жимолость и душистые травы.

Мистер Рочестер ищет покоя в этой красоте, он жаждет свободы от тех проблем, которые его окружают, он «задыхается» в доме, а природа – спасение, очищение, гармония.

Эпизод, где он протягивает Джейн полураспустившуюся розу – не случаен. Это она – этот цветок – такой же свежий, невинный и прекрасный. Для мистера Рочестера, Джейн, как весна – надежда на лучшее, светлое будущее.

В двадцать третьей главе идет длинное и красивое описание природы.

A splendid Midsummer shone over England: skies so pure, suns so radiant as were then seen in long succession, seldom favour, even singly, our wave-gift land. It was as it a band of Italian days had come from the south, like a flock of glorious passenger birds, and lighted to rest them on the cliffs of Albion. The hay was all hot in; the fields round Thornfield were green and shorn; the roads white and baked; the trees were in their dark prime: hedge and wood, full-leaved and deeply tinted, contrasted well with the sunny hue of the cleared meadows between.

…It was now the sweetest hour of the twenty-four: - “Day its fervid fires had wasted”, and dew fell cool on panting plain and scorched summit. Where the sun had gone down, in simple state – pure of the pomp of clouds – spread a solemn purple, burning with the light of red jewel and furnace flame at one point, on one hill-peak, and extending high and wide, soft and still softer, over half heaven. The east had its own charm of fine, deep blue and its own modest gem, a rising and solitary star: soon it would boast the moon; but she was yet beneath the horizon.

Статьи по теме:

Фронтовой и литературный путь военного корреспондента К. Симонова
Когда в 1939-м Симонов был командирован на Халхин-Гол по предписанию политуправления Красной Армии в качестве корреспондента газеты «Героическая Красноармейская», он окончательно обрел настоящее направление своей жизни: во время финской в ...

Характеристика этапов творчества Лорки
Творческий путь Лорки начался с прозы (1918г. – сборник путевых заметок «Впечатления и пейзажи»), но в 1921 году появляется первый поэтический сборник «Книга стихов». Это самый большой из сборников Лорки. Здесь поэт пробует свои силы в са ...

Основные направления структурирования библиографической деятельности
Проблема структурирования библиографической деятельности является одной из ключевых в библиографии. Ее важность обусловлена факторами как теоретического так и практического характера. Четкое представление об основных элементах библиографи ...