Особенности юмористических произведений Марка Твена

Страница 2

Предпринимая защиту простого, здорового "есте­ства" вещей от всего, что стремится его извратить и из­уродовать, Твен делает орудием его обороны приемы за­падного фольклора. Используя их, писатель прибегает к гротеску, гиперболе, к "кровавым" эффектам. Он с удо­вольствием раздает "смертоносные" удары, с воинствен­ным пылом орудует ружьем, пистолетом, томагавком, пал­кой, столами, стульями и, сокрушив своих незадачливых противников, хоронит их на свой счет. В его интерпрета­ции все эти "страшные" действия выглядят веселыми и смешными и столь же комически условными, как в фарсе или клоунаде. Так писать о смерти и убийстве может лишь тот, кто влюблен в жизнь и для кого она является абсо­лютом. Ее неукротимость, неугомонное буйство и озорст­во, готовность оказать стихийное сопротивление всему, что пытается обуздать ее и загнать в прокрустово ложе всевозможных запретов, утверждается всей образной си­стемой рассказов Твена.

Юмористические рассказы Твена переносят читателя в особый мир, где все бурлит и клокочет, все буйствует. Даже сиамские близнецы превращаются здесь в чрезвы­чайно беспокойных и скандальных субъектов, которые в нетрезвом виде швыряют камнями в процессию "добрых храмовников", а покойник, вместо того чтобы мирно по­коиться в гробу, садится рядом с кучером на козлы собст­венного катафалка, заявляя, что ему хочется в последний раз взглянуть на своих друзей. Здесь капитан Стромфильд, попав на небеса, немедленно устраивает состязание с первой попавшейся кометой; здесь обыкновенный велосипед едет куда хочет и как хочет, невзирая на уси­лия седока, тщетно пытающегося преодолеть сопротивле­ние своенравной машины, а безобидные карманные часы умудряются с дьявольской изобретательностью придать своим стрелкам все мыслимые и немыслимые положения.

Писатель как бы высвобождает скрытую энергию жиз­ни, обнаруживая ее не только в одушевленных, но и в неодушевленных предметах. Сила ее внутреннего напора ощущается даже в атрибутах повседневного быта, в ком­форте и покое домашнего очага. В рассказах Твена чашка утреннего кофе нередко соседствует с томагавком или со­дранным скальпом. "Что бы вы сделали, если бы размоз­жили ударом томагавка череп вашей матушке за то, что она пересластила ваш утренний кофе? Вы сказали бы, что прежде, чем вас осуждать, нужно выслушать ваше объ­яснение ."

Мирная обывательская чета МакВильямсов (расска­зы "МакВильямсы и круп", 1875 и "Миссис МакВильяме и молния", 1880) живет в молчаливом и враждебном окру­жении ковриков, умывальников, стаканов, столиков, оже­сточенная борьба с которыми, и составляет основное со­держание их жизни. Миссис МакВильямс даже нё подо­зревает, до какой степени она права, когда во всех этих безобидных и полезных вещах видит тайных пособников бушующей за окнами грозы (хотя гроза всего лишь плод ее испуганного воображения). Грозовой заряд неуемной жизненной энергии таится во всех и во всем, даже в ней самой — суматошной, деятельной, утомительно суетли­вой богине обывательского домашнего очага. Гроза, буй­ная, шумная, бесцеремонная, бушует в людях и вещах, превращая мир в веселый ералаш.

Твену бесспорно нравится это непрерывное кипение жизни, этот веселый задор, этот раскатистый смех. Та­кого звонкого хохота, такого шумного веселья, такой живой, сочной "простонародной" речи еще не знала американ­ская литература. В лице "дикого" юмориста Запада на­родная Америка — живая, здоровая, непосредственная — шумно и бесцеремонно утверждала себя в литературе.

На ранней стадии своего творчества Твен еще не до конца осознал глубину пропасти, отделявшей эту Амери­ку простых людей от другой Америки — стяжателей, фи­листеров и лицемеров. Но ростки бунтарских настроений уже пробиваются в его веселых "пустячках". В самой ма­нере Твена видеть вещи и говорить о них заключался вызов ханжеской, лицемерной, фарисейской морали аме­риканского обывателя.

Все искусственное и надуманное, всякая предвзятость суждений вызывают у писателя протест. Ему ненавист­ны догматы, каноны, штампы, любые попытки пригладить жизнь, придать ей мещански благовоспитанный облик. Уже на начальном этапе своей деятельности Твен вы­ступает как последовательный и непримиримый враг фальшиволицемерного, ханжеского "благочестия" буржу­азной Америки.

Статьи по теме:

Принципы функционирования библиографической деятельности
Библиографическая деятельность носит целесообразный характер, реализуется в соответствии с определенными целями, проектами, программами. В процессе ее развития формируются определенные постулаты, которыми люди руководствуются в деятельнос ...

Классицизм в русской литературе.
Фундамент новой словесности был создан тремя поэтами в течение одного десятилетия. В 1927 году А. Кантемир написал первую сатиру. В 1735 году поэт Тредиаковский осуществил реформу стихосложения. В 1739 году М.В. Ломоносов написал оду «На ...

Типологическое и индивидуальное в жанровой системе и характерологии тургеневского романа.
Такими произведениями, как "Евгений Онегин", "Герой нашего времени", "Мертвые души", было "заложено" прочное основание для будущего развития русского реалистического романа. Художественная деятельно ...