Гротеск в ранних произведениях Твена

Страница 1

На мнимой авторской серьезности основывается весь юмористический колорит рассказов молодого Марка Твена. В те времена считалось, что литература непременно должна быть возвышенной, глубокомысленной и подчеркиваю­щей свое глубокомыслие, изысканной по языку, выстроенной в со­гласии со строгими правилами и законами художественного по­вествования. А у Твена попадались словечки грубоватые и просто жаргонные, изысканность осмеивалась беспощадно, и сам рассказ больше всего напоминал небылицу или анекдот.

Эти небылицы, анекдоты обязательно требовали преуве­личений, обстоятельств, выдаваемых за подлинную, абсолютно достоверную реальность, явлений совершенно немыслимых, но почитаемых истинны­ми в каждой своей подробности.

Искусство молодого Твена — это искусство гротеска. Но и гротеск бывает самый разный по своим формам да и по сущно­сти. Мы читаем, как у коллежского асессора Ковалева исчез нос. Бедный Ковалев увидел свой нос — подумать только! — в эки­паже, который катит по улице. А когда на почтовой станции подозрительного путника задержали, выяснилось, что нос уже успел обзавестись паспортом. Выдумка? Конечно. Все это чистая фантазия. Гоголь вовсе и не хочет, чтобы читатель даже на се­кунду заподозрил, будто имеет дело с событием, хоть отдаленно правдоподобным. Может быть, все это только страшный сон несчастного Кова­лева, может быть, его бред, наваждение («черт хотел подшутить надо мною») или просто какая-то необъяснимая загадка природы. Для Гоголя это не так уж существенно. Важнее то, что вся жизнь, какой она представлена в «Носе», нелепа и пугающа до последнего предела. Перевернута с ног на голову.

Впрочем, гротеск совсем не обязательно требует нарушения логики, так, чтобы перед нами возникал мир наизнанку. «Путе­шествия Гулливера» — тоже гротеск, очень последовательный, и сама по себе каждая из книг «Гулливера» вполне логична, надо только осознать и освоить условность самой ситуа­ции, в которую нас переносят.

Гротеск способен опрокидывать привычные пропорции и от­ношения, делая их почти неузнаваемыми, и может сохранять эти отношения, эти пропорции, но только непременно их

укрупняя, чтобы острее выступила сущность того мира, который в них воплощен. Удивительно многоликое явление - он может страшить и забавлять, внушать отчаяние или чувство освобождения от пут осмеянной, уничтожаемой им действитель­ности, он создает самые разные художественные формы — фило­софскую трагедию и фарс, притчу и сатиру, нравоучительную сказку и утопию, изображающую желанный, справедливый мир будущего. И в гротескную литературу Твен внес свою особую интонацию, свою неповторимую ноту.

Он менее всего заботился о том, чтобы события логично вы­текали одно из другого, разрывал необходимые внутренние свя­зи, рисуя действительность как будто лишенной какого бы то ни было смысла и цельности, но эта мозаика на поверку обладала прочнейшими сцеплениями, потому что сама ее пестрота доноси­ла ощущение контрастности, несочетаемости начал, череспо­лосицы и хаоса, поражавшего каждого, кто в ту пору впервые приезжал в Америку.

Он знал, что «нет такой крепости, которая не рухнула бы, когда ее атакует смех», и выучился навыкам, необходимым юмо­ристу,— дразнил публику, рассказывая ей совсем не о том, что обещало заглавие, или с невозмутимым видом повествовал про явления совершенно абсурдные, делал выводы, противоречащие всякой логике, и защищал их с упорством фанатика, которым овладела заведомо дикая идея,— но все это для него оставалось лишь техникой, а не сутью творчества.

Он и в ранних — шутливых и гротескных — своих рассказах был реалистом, первым настоящим реалистом в американской литературе, хотя — по беглому впечатлению — на его страницах реальность отступала перед яркой выдумкой и иронией, ничуть не заботящейся о правдивости создаваемых картин.

Статьи по теме:

Первая Мировая война, революция 1917 г. и смерть писателя
Первую мировую войну Л. Андреев приветствовал как «борьбу демократии всего мира с цесаризмом и деспотией, представителем каковой является Германия»[9]. Того же он ждал от всех деятелей русской культуры. В начале 1914 года писатель даже по ...

Революционность взглядов на жизнь после смерти в рассказе «Елеазар»
Проблема противостояния света и тьмы в «Елеазаре» непосредственно переходит в проблему борьбы добра со злом, для раскрытия которых автор использует образы и сюжеты Нового Завета. При создании рассказа художник в очередной раз обратился к ...

Война. Эвакуация
В первые месяцы Великой Отечественной войны Ахматова пишет плакатные стихотворения (впоследствии «Клятва», 1941, и «Мужество», 1942 стали всенародно известными). По распоряжению властей ее эвакуируют из Ленинграда до первой блокадной зимы ...