Лермонтовская тема в романе Гончарова «Обрыв»

Страница 5

И он похож на библейского змия, когда внушает Софье: «Над вами совершенно систематически утонченное умерщвление свободы духа, свободы ума, свободы сердца! . Страсть не исказит вас, а только поднимет высоко. Вы черпнете познания добра и зла .» (Ч. 1, гл. XIV). «Демоническое» есть и в Вере - накануне ее «падения». Гончаров подчеркивает это, описывая Верины «тонкие пальцы, как когти хищной птицы» и непривычной для Веры «сдержанный смех» (Ч. 4, гл. VIII). Напротив, Марфенька сравнивается в романе только с ангелами и херувимами.

На мой взгляд, Гончаров дерзнул понять и показать в психологии Райского действие Святого Духа, хотя, как говорилось, в романе Он не назван своим именем. Сразу следует сказать, что Гончаров дает сугубо гуманистическую, какую-то либерально-эстетическую трактовку одного из важнейших догматов христианства: «Он, с биением сердца и трепетом чистых слез, подслушивал среди грязи и шума страстей, подземную тихую работу в своем человеческом существе, какого-то таинственного духа , затихавшего иногда в треске и дыме нечистого огня, но не умиравшего и просыпавшегося опять, зовущего его, сначала тихо, потом громче и громче, к трудной и нескончаемой работе над собой, над своей собственной статуей, над идеалом человека . Дух манил его за собой, в светлую, таинственную даль . С тайным, захватывающим дыхание ужасом счастья видел он, что работа чистого гения не рушится от пожара страстей, а только останавливается, и когда минует пожар, она идет вперед, медленно и туго, но все идет - и что в душе человека, независимо от художественного, таится другое творчество . Чистый дух будил его, звал вновь на нескончаемый труд, помогая встать, ободряя, утешая, возвращая ему веру в красоту правды и добра и силу - подняться, идти дальше, выше .» (Ч. 4, гл. V).

Из всего сказанного можно заключить, что в «Обрыве» Гончаров поднимается уже до прямого мистического воззрения в православном духе. Отсюда попытки отойти от традиционно-литературных описаний «демонизма» и насыщение этих описаний мистическими или полумистическими реалиями-символами, необычайная насыщенность евангельскими реминисценциями, ситуациями и положениями.

«Обрыв» является в указанном смысле своеобразным сводом понятий, играющих центральную роль в христианской этике. Так или иначе, с тою или иною степенью подробности разрабатывает Гончаров (или хотя бы называет в характерном контексте) такие понятия, как «кротость, великодушие», «милосердие», «Промысел», «гордость», «искупление», «страсти», «помрачение ума», «самооправдание», «забвение», «уклонение от путей Господних», «ложь», «любовь», «долг», «рай», «покаяние», «сон», «мерзость запустения», «смирение», «покаянные слезы», «наследственный грех», «исповедь», «скорби», «обет» и т.д. Многие из этих понятий не названы прямо, но воспроизведены в романе в своей содержательной сущности и в контексте православного мировидения автора. В этом смысле последний роман Гончарова задуман прямо как апологетическое христианское произведение. Христианская идея в нем - главная и всеопределяющая.

В то же время Гончаров - прежде всего художник, а не богослов. Тяготея к относительной строгости употребления слов и понятий, к строго правильному «выверению», казалось бы, бытовых жизненных ситуаций высокими и неизменными критериями и принципами православной религии, он вольно или невольно занят творческим построением и своего, локального и самостоятельного, религиозно-художественного «мифа». Отсюда многомерность создаваемых образов. Например, Марк Волохов – не только «демон». Он и реальный носитель позитивных идей, «развенчивающих человека в один лишь животный организм» (8), и «ложный апостол» (в этом он очень сходен с Райским), ведущий свою «проповедь». Образ лермонтовского «демона», таким образом, формирует в романе лишь часть духовной составляющей Марка Волохова.

Наконец, нельзя не сказать и о том, что в «Обрыве» мы видим не первую уже попытку Гончарова написать своего «обытовленного», проявляющегося в конкретном человеке «Демона». Первой такой попыткой был Петр Адуев, в котором воплощен был «Демон» не Лермонтова, а Пушкина. По верному замечанию В.Д.Спасовича, пушкинский демон - «хладный насмешник» (9). Упоминания в «Обыкновенной истории» пушкинского стихотворения «Демон» (Александр пишет своему другу о дяде: « . Дядюшка . слушает, подняв брови, и смотрит престранно, или засмеется как-то по-своему, таким смехом, который леденит у меня кровь . Я иногда вижу в нем как будто пушкинского демона .») призвано выявить главную проблематику образа Петра Адуева, это «охлаждение» и «насмешка» над высокими идеальными порывами. Другой искуситель послан Илье Обломову в лице его друга Андрея Штольца. Хотя Штольц и владеет всеми четырьмя главными христианскими добродетелями («мужество, благоразумие. целомудрие и правда» (10); что отражено отчасти и в его имени (Андрей - по-гречески «мужественный), он все-таки в отношении к Илье Обломову является его «демоном», его «бесом-искусителем», причем бесом мефистофелевского плана. Роль Гретхен, своеобразно интерпретированную, играет в «Обломове» Ольга Ильинская. Как и Мефистофель, Штольц ведет Илью Обломова «на улицу», «в высший свет», в «петербургскую жизнь», в конце концов «дарит» ему на время Ольгу, подготавливая затем окончательное «падение» героя, после которого ему уже не встать.

Статьи по теме:

Мужской костюм пушкинской поры
Первая половина девятнадцатого века – особое время в русской истории. Оно связано с именем Александра Сергеевича Пушкина. Неслучайно его называют «пушкинской эпохой». Пушкин родился, когда на исходе был восемнадцатый век – век всемирно-ис ...

Каноны древнерусской агиографии
Принятие христианства на Руси обусловило подчинение не только религиозной, но и бытовой жизни людей христианской традиции, обычаю, новой обрядности, церемониалу или (по Д.СЛихачеву) этикету. Под литературным этикетом и литературным каноно ...

Диктат двора и психология творчества
Буало бросил клич литераторам: «Наблюдайте город, изучайте двор!» В сущности, он не сказал ничего нового. Диктат двора в искусстве во всей своей силе проявился уже при Ришелье. Пушкин по этому поводу писал: «Ришелье чувствовал важность ли ...