Лермонтовская тема в романе Гончарова «Обрыв»

Страница 2

Весьма характерно и окончательное оформление психологического портрета Демона. Он хотя и желал искренно иного для себя жребия, тем не менее природы своей не изменил, остался духом лжи, лукавства, жестокости и злобы. Финальная часть поэмы включает в себя разговор Демона и Ангела. Ангел уносит душу Тамары в рай, но снова «взвился из бездны адский дух». Здесь Гончаров буквально следует схеме, начертанной Лермонтовым. Падение Веры уже искуплено исповедью и слезами Бабушки, благородством Тушина, покаянием Райского, как и душа Тамары омывается слезами Ангела («И душу грешную от мира // Он нес в объятиях своих. // И сладкой речью упованья // Ее сомненья разгонял, // И след проступка и страданья // С нее слезами он смывал. // Издалека уж звуки рая // К ним доносились .»). Вера уже начала уповать на перемену своей судьбы, начала отрезвляться. Именно в этот момент «взвился из бездны (читай: «обрыва» - В.М.) адский дух»: Марк присылает письмо Вере. «Пред нею снова он стоял». И у Гончарова в размышлениях Веры тот же ужас: «Боже мой! Он еще там, в беседке! . грозит прийти .» (Ч. 5, гл. XII).

Дальнейшие события определяются участием уже не двоих, а троих героев. У Лермонтова это Демон, Тамара и Ангел. У Гончарова: Марк Волохов, Вера и Тушин, готовый, как Ангел в лермонтовской поэме, загладить «проступок и страданье» Веры. В обоих произведениях следует спор-диалог двух оппонентов, спор за душу падшей женщины. Подобно тому, как Демон говорит «гордо в дерзости безумной: «Она моя!» Марк Волохов тоже заявляет на Веру свои права: «Вы видите, что она меня любит, она вам сказала .» (Ч. 5, гл. XVI). В поэме Тамара «к груди хранительной прижалась, // Молитвой ужас заглуша», слушая такую речь. После получения письма от Волохова Вера также ищет, к чьей «хранительной груди» прижаться – и находит ее в Тушине, отчасти в Бабушке и Райском: «Она на груди этих трех людей нашла защиту от своего отчаяния» (Ч. 5, гл. ХП). Именно Тушин избран ею для встречи с Марком. Он должен защитить ее от «злого колдуна». Хотя Тушин при встрече с Марком немногословен и не выходит за рамки отведенной ему роли, в сущности, он говорит все то же, что сказал Ангел в лермонтовской поэме Демону:

Исчезни, мрачный дух сомненья! – Довольно ты торжествовал;

Но час суда теперь настал – И благо Божие решенье!

«Исчезни»,- к этому сводится и вея речь Тушина. Более того, Лермонтов говорит, что Ангел «строгими очами // На искусителя взглянул». Гончаров использует и эту деталь; Тушин также смотрит на Марка «строго»: «Тушин поглядел на него с минуту серьезно», у него в этом разговоре «пристальный, точно железный взгляд» (Ч. 5, гл. XVI).

Последнее появление на сцене лермонтовского Демона отмечено его злобой:

Но, Боже! - кто б его узнал?

Каким смотрел он злобным взглядом,

Как полон был смертельным ядом

Вражды .

В разговоре с Тушиным на поверхность выходит и злоба Марка, Гончаров говорит о «злой досаде», «злой иронии», «раздражении», «злобе», «злобных выходках». Есть и «смертельный яд»: «В него тихо проникло ядовитое сознание, что Вера страдает действительно не от страсти к нему» (Ч. 5, гл. XVI).

Весьма «литературный» Демон Лермонтова в общей форме предвосхищает всю «любовную идеологию» Марка Волохова. На вопрос Тамары: «Послушай, ты меня погубишь; // Твоя слова - огонь и яд . // Скажи, зачем меня ты любишь!» –Демон, как и Волохов, акцентирует два момента в своем ответе. Во-первых, «незнание» (у Волохова: «свобода», «закон природы»), во-вторых, «нездешность» своей страсти: «Зачем, красавица? Увы, // Не знаю! . Люблю тебя нездешней страстью, // Как полюбить не можешь ты

В уже упоминавшейся статье В.Д. Спасович отметил, что Демон – «существо, действующее голосом страсти .» (5). Это принципиально важное наблюдение, особенно в плане проводимого сравнения. По мнению Марка, страсть оправдывает все и все побеждает, он даже считает, что теперь, после всего случившегося, «страсть сломает Веру» (ч. 5, га. XVI).

Не только Марк Волохов в чем-то принципиально важном сходен с лермонтовским Демоном. Такое же сходство, что естественно, можно обнаружить и между Тамарой и Верой. Психологические мотивировки в поэме Лермонтова по многим причинам не имеют однозначности и точно очерченного рисунка. Поэтому в Тамаре лишь конспективно намечено то, что разворачивается со всей силой и подробностью гончаровского психологического анализа в Вере.

Отметим, во-первых, как главную черту, гордость обеих героинь. Соблазнение не могло бы состояться, если бы не гордость Тамары, отозвавшейся на гордый же призыв Демона и его лукавую жалобу: «Меня добру и небесам // Ты возвратить могла бы . Твоей любви святым покровом // Одетый, я предстал бы там .» Тамара, должно быть, почувствовала свою значительность. Уже при первой встрече с Ангелом Демон говорит сам о гордости Тамары: «На сердце, полное гордыни, Я наложил печать мою .»

Статьи по теме:

Гончаров Иван Александрович (1812-1891). "Чтение было моей школой..."
И. А. Гончаров родился в купеческой семье. Первоначальное образование он получил в частном пансионе, где выучил французский и немецкий языки, перечитал все доступные книги, "невообразимую смесь . почти выученную наизусть". В 18 ...

Заключение.
В заключение хочется сказать словами самой Марины Цветаевой: «быть самой собой, быть естественной – это, в конце концов, и значит быть неповторимой и оригинальной». Поэзия Цветаевой – особая поэзия, особые условия её поэтического текст ...

Революционность взглядов на жизнь после смерти в рассказе «Елеазар»
Проблема противостояния света и тьмы в «Елеазаре» непосредственно переходит в проблему борьбы добра со злом, для раскрытия которых автор использует образы и сюжеты Нового Завета. При создании рассказа художник в очередной раз обратился к ...