Кальдерон. Саламейский алькальдСтраница 8
В самом деле, достаточно сказать, что два капитана у Лопе превращаются в одного у Кальдерона, две соблазненные дочери Креспо превращаются в одну у Кальдерона, у Лопе две дочери оказались доверчивыми дочурками, у Кальдерона Исавель захвачена капитаном Атайде силой. У Лопе Креспо заставляет капитанов жениться на дочерях, а потом вешает соблазнителей. У Кальдерона всё гораздо логичнее – Атайде отказывается породниться с крестьянином, и тогда тот приговаривает капитана к смертной казни, не дожидаясь королевского суда. Самое же главное – если у Лопе характер Креспо дается сильно сниженным, в значительной степени комедийным, то у Кальдерона Педро Креспо сильная героическая личность с высокими и твердыми принципами.
Преимущество Кальдероновского «Саламейского алькальда» признавал даже недружелюбно настроенный к Кальдерону исследователь, как Менендес-и-Пелайо, который, публикуя пьесу Лопе в XII томе «Собрания сочинений Лопе де Вега» (изд. 1901 г.), особо отмечал все преимущества, привнесенные Кальдероном в разработку этого сюжета, отдавая Лопе должное за его выдумку.
В дневниковой записи от июля 1884 года Герцен отмечал в связи с чтением «Саламейского алькальда»: «Велик испанский плебей, если в нем есть такое понятие о законности». Суждение Герцена обращает внимание на важную и не замеченную критиками особенность пьесы Кальдерона. Конечно, здесь речь идет не столько о признании за простым мужиком права на честь, сколько о признании его прав на защиту со стороны закона. Герцен был прав, когда намекнул на то, что в пьесе речь идет о законности, неправ он был только в том, что «понятие законности» он приписал Педро Креспо, а не Педро Кальдерону.
Наивно думать, что Кальдерон решил в своей пьесе вступиться за то сословие, ужасное положение которого было охарактеризовано приводившейся цитатой из книги монаха Мондрагона, в целях отчуждения ему каких-то особых прав. В своих социальных взглядах Кальдерон придерживался мнения, что все сословия должны иметь определенные права, но эти права не должны смешиваться. То есть он стоял за сословно-абсолютистскую монархию. В каком-то смысле действительно Кальдерону можно было бы адресовать характеристику просветителей «Все для народа, но без участия народа». Его демократизм не шел дальше предоставления низшему сословию элементарных юридических прав. Кальдерону, стороннику абсолютизма, была противна сама мысль о нарушении закона о юридической анархии, но он считал, что дворянство, в особенности его военная прослойка, постоянно и совершенно произвольно нарушает права низшего сословия. В этом Кальдерон видел прямую угрозу всей абсолютистской системе. Вспомним, что пьеса писалась в обстановке многочисленных феодальных заговоров и сепаратистских движений, в которых военно-феодальная верхушка играла не последнюю роль, когда королевская юстиция оказывалась совершенно бессильной перед лицом анархии. И потому устами короля он всецело оправдывает действия Педро Креспо, который поспешил осуществить правосудие, не дожидаясь военного суда над капитаном Атайде (недаром король назначает Педро Креспо «пожизненным алькальдом»). Кальдерон оправдывает деревенского алькальда за то, что тот самочинно взял на себя выполнение юрисдикции, ему не принадлежащей, во избежание проволочек и распространения зла. То есть Кальдерон готов оправдать те действия, которые не идут вразрез с требованиями абсолютистского порядка. В «Саламейском алькальде» Кальдерон выступает против анархии и бесправия, которые были бичем испанской государственности. Кальдерон пытается сказать (самим фактом выбора героя), что монархия может вполне положиться на все сословия, если только она разумно будет охранять их интересы; он пытается указать на преданность низшего сословия королевской власти, а тем самым утвердить его право на защиту со стороны этой власти.
Даже такая благонамеренная тенденция не встретила восторга при дворе. Пьесу приняли холодно. Картина, написанная страстным пером Кальдерона, оказалась настолько удручающей, что покровительствовавший автору монарх едва ли не увидел в ней злого умысла. Правдивая благонамеренность обернулась чуть ли не революционным выступлением, посягательством на основы испанской государственности. Так эта пьеса и читалась в последующие века. «Саламейский алькальд» стал восприниматься как один из самых смелых и революционных памятников испанского театра XVII века. Как это нередко случалось в литературе, сила художественного обобщения оказалась намного сильнее исходной тенденции, лежащей в основе замысла.
Статьи по теме:
Французская литература
Романтизм в литературе Франции начал развиваться несколько позже, чем в Англии или Германии. Причиной этому было до некоторой степени засилье неоклассической традиции во всех сферах культуры страны.
Подлинным титаном романтического напра ...
Современная библиография как система. Признаки
библиографии как системы
Как и всякая наука, библиографическая типология должна четко квалифицировать для себя объект и предмет, методологию и терминосистему.
Объектом библиографической типологии является сама библиография как деятельность во всем реальном много ...
В «Джейн Эйр»
Роман «Джейн Эйр» (Jane Eyre, 1847), принесший Ш. Бронте известность, принадлежит к числу значительных произведений английского критического реализма. Новаторский характер этой книги состоит в том, что ее героиней выступает простая женщин ...