Тема войны

Одной из ведущих тем творчества Кутилова является тема войны. Но читая стихи поэта мы не найдём строк, воспевающих героизм военных. Война не подвиг, это убийство. Через всё своё творчество Кутилов проносит свою главную мысль - "не убей". Этой темой пропитана вся "таёжная лирика" и в ней дана неизбежная составляющая любого зла:

. Добро можно делать

и одному,

а для зла - нужны двое.

(У Гуляй-ручья) (4)

С особой болью и надрывом звучат у Кутилова стихотворения пацифистской направленности. В этих стихах поэт КРИЧИТ о самом страшном зле на планете, кричит порою с такой яростью, что, пожалуй, не все примут эти гневные строки. А точнее - не все ВОСПРИМУТ их. Несмотря на то, что Аркадий Кутилов - поэт предельно понятный, доступный, обходящийся без разного рода словесных кандибоберов, - ПРОЧУВСТВОВАТЬ душой его поэзию, осознать, что этот гнев - оборотная сторона любви, - дано, очевидно, не каждому. Как писал один из его рецензентов - это может лишь человек "с просветленным сердцем").

Люблю военных! Ба-бах! Ура!

Для них Мичурин - чудак, не больше .

Люблю военных! Они вчера

Бензином выжгли всю зелень Польши!

Костелы с ходу крушили лбом .

(Чужим, конечно, они ж не дети. .).

У них на картах мой тихий Омск

Намечен в пищу одной ракете!

Люблю военных - своих, чужих,

Тех, что в окопах, и тех, что пленные .

Люблю военных! За то, что их всех

Передавят, как вшей, военные!

Стихотворение "Россия, год 37" - совсем небольшое, по сути, четверостишие, разбитое автором на двенадцать строк, написанное верлибром. Поначалу ничто, кроме названия, не вызывает тревоги . Некий майор, обследующий некую яму, ведет разговор с неким подчиненным, разговор, казалось бы, обыденный, совсем нестрашный и даже проникнутый своеобразной "заботой" о тех, для кого эта яма приготовлена. Всю эту "нестрашную обыденность" буквально взрывает одно-единственное последнее слово, после которого становится ясно, что перед нами - подлинный шедевр:

Ну, хорошо .

Давайте ужинать,

да надо

людей расстреливать .

Трудно представить более яркий психологический портрет, который можно создать столь скупыми средствами!

Тему тридцать седьмого года продолжает стихотворение "Аутодафе назаретской Маруси". Продолжает весьма своеобразным образом . Поэт как бы накладывает один исторический срез на другой - период сталинских репрессий на события двухтысячелетней давности, - и наше совсем еще недавнее прошлое, отодвинутое на две тысячи лет, вдруг становится еще страшнее и зримей. (1)

Статьи по теме:

Д.С. Мережковский
Дмитрий Сергеевич Мережковский, автор романов, статей, эссе, в поэзии шел в русле образов и идей символистов. Неудовлетворенный современным человеком, он взывает к Паркам – богиням судьбы в античной мифологии, которые прядут и перерезают ...

Культурные и народные традиции в средневековой литературе
В средневековых литературах не приходится говорить ни о смене литературных направлений, ни о личных влияниях, типическое здесь господствует над индивидуальным, смена литературных течений представлена как последовательность литературных жа ...

Побудительные предложения с точки зрения функциональной.
Функция побуждения преломляет одно из средств создания образа,- настроения и это средство очень существенно в поэзии Марины Цветаевой. В следующем стихе, - в двух четверостишиях, 8-ми строках, грамматическая основа выражена пятью глаголам ...