Образ положительного героя в творчестве И.С.Тургенева. Полемика вокруг образа Базарова

Страница 4

Поста­раемся подойти ко всему сказанному под другим углом зрения.

Прочитав роман, Достоевский тут же написал Тургеневу обстоятельное письмо. Отвечая, Тургенев благодарит: «Вы до того полно и тонко схватили то, что я хотел вы­разить Базаровым, что я только руки рас­ставлял от изумления — и удовольствия. То­чно Вы в душу мне вошли и почувствовали даже то, что я не счел нужным вымолвить». Однако через год Достоевский в «Зим­них заметках о летних впечатлениях» упомя­нул и Тургенева, и его роман. Очевидно, что высказывание его не расходилось с тем, что было сказано в письме автору и так востор­женно воспринято им.

«Ну и досталось ему за Базарова, беспо­койного и тоскующего Базарова (признак ве­ликого сердца), несмотря на весь его ниги­лизм».

Но почему беспокойство и тоска — признак великого сердца? И как это понять — несмотря на весь его ниги­лизм?

Потом Достоевский вложит в уста Раскольникова вот эти слова: «Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца». И в последнем романе писателя старец Зосима скажет Ивану Кара­мазову: «В вас этот вопрос не решен, и в этом ваше великое горе, ибо настоятельно требует разрешения . Но благодарите Твор­ца, что дал вам сердце высшее, способное такой мукой мучиться, «горняя мудрствовати и горних искати»[4,89]

Вот что значит «несмотря на весь ниги­лизм». Ведь, если воспользоваться только что процитированными словами из «Братьев Карамазовых», для нигилизма нет нерешен­ных вопросов, ибо все вопросы уже разре­шены ясно и определенно.

Обратим теперь внимание еще на одно важное обстоятельство. Слова беспокойство и тоска Достоевский взял из самого романа. Но там они звучат, казалось бы, в совершен­но ином, чем в отзыве Достоевского, контек­сте.

Из предпоследней главы романа: « .ли­хорадка работы с него соскочила и замени­лась тоскливой скукой и глухим беспокойст­вом. Странная усталость замечалась во всех его движениях, даже походка его, твердая и стремительно смелая, изменилась». Опять же тоска и беспокойство — результат изме­нения. Это другой, иной Базаров. А между тем эти, казалось бы, характерные лишь для определенных моментов состояния стано­вятся для Достоевского исходными для оп­ределения самого главного. Слова тоска и беспокойство, связанные в романе, вроде бы, с конкретными состояниями, берутся как ключевые, сущностные. как бы сказали в фи­лософии, субстанциональные.

Базаров был близок автору «Преступле­ния и наказания». Вспомним, что в этом ро­мане говорит Порфирий Петрович о статье Раскольникова: « .Мрачная статья-с, да это хорошо-с». Почему же «хорошо-с»? Да пото­му, что «в бессонные ночи и в исступлении она замышлялась, с подыманием и стукань­ем сердца, с энтузиазмом подавленным». Да и последние слова, сказанные в «Отцах и де­тях» о Базарове — «страстное, грешное, бун­тующее сердце», — могли бы быть примене­ны и к Раскольникову.

«За исключением Николая Ставрогина, все центральные герои его романов-траге­дий, начиная с Раскольникова и кончая Иваном Карамазовым, оказываются в той или иной степени в сфере воздействия этой «священной тоски» — следствия не­утоленной жажды осуществления высокого идеала»[15,89].

Обстоятельно Базаров и Раскольников сопоставляются Г.А.Бялым в его статье «Две школы психологического реализма (Тургенев и Достоевский)»: «Не могло не быть значи­тельного сходства у писателей, подходивших к человеку прежде всего со стороны его идейного мира, ставивших своей целью изу­чение форм сознания современного челове­ка, недовольного жизнью и измученного ею. Сюда входил и интерес к тем болезненным изломам сознания, которые сопутствуют на­пряженной работе мысли и совести». При этом «у обоих романистов герой создан иде­ей, теорией, она господствует над ним, под­чиняет его себе, становится его страстью, его второй натурой, но именно второй, натура первая, первичная ей не подчиняется, вступает с ней в борьбу, и ареной этой борь­бы становится психология человека». Приве­ду еще одну выписку, тем более что на эту тему мы уже говорили и еще будем гово­рить. Раскольников «конечно еще, по Досто­евскому», неверующий человек, но его соз­нание как бы трепещет возможностью веры. Это очень далеко от базаровского полного и бесповоротного отрицания. Близко только одно: безрелигиозное сознание тревожно и беспокойно не только у Раскольникова, но и у Базарова.

Статьи по теме:

Поэтика Аристотеля
В данной работе рассмотрению подвергнутся такие сочинения Аристотеля, как «Поэтика» и примыкающая к ней «Риторика». Это трактаты, в которых рассмотрены вопросы искусствоведения (эстетики); Аристотель, отказав искусству в абсолютном творче ...

Кальдерон. Саламейский алькальд
Дон Педро Кальдерон де ла Барка Энао де ла Баррера-и-Рианьо родился 17 января 1600 года в Мадриде в семье секретаря королевского казначейства дона Диего Кальдерона. Мать драматурга – Анна Мария де Энао (родом из Фландрии) умерла, когда Пе ...

Книга К.И. Чуковского «От двух до пяти», ее содержание и научная ценность
«От двух до пяти» К.И. Чуковского – это книга, которую будут читать и перечитывать, доколе существует на свете род человеческий. Доколе будут сменяться и чередоваться поколения, доколе не разучатся глядеть друг на друга со вниманием и инт ...