Мильтон (1608-1674)Страница 7
Соблазняя Еву, Сатана-змий говорит: "От рождения я был подобен животным, питающимся травой, что попирают ноги твои. Мои мысли были столь же низки, что и пища моя. Я ничего не желал, кроме удовлетворения голода и чувственных моих побуждений".
И вот он, животное (человек-примат), коснулся древа познания: "Дух мой озарился светом разума, язык начал произносить слова, хотя наружный вид мой остался тот же. - Тогда мысли мои вознеслись к высочайшим умозрениям - я обнял взором все виденное мною в небесах, на земле и в воздухе".
По замыслу Мильтона (ибо трудно поверить, чтобы он сознательно переиначивал христианские догмы), Бог и все его воинство, архангелы и серафимы, должны были олицетворять положительные идеалы и всеобщую идею справедливости и, наоборот, Сатана и его воинство - восставшие и падшие ангелы - являть собой образы отрицательные и всеобщую идею неправоты.
Но эмоциональный перевес оказался на стороне вторых. (Сознавал ли это сам автор поэмы?)
Бог-отец, Всевышний, Иегова остался где-то за пределами нашего воображения. Он бесплотен и в буквальном и в фигуральном смысле. Иногда голос его раздается в эфирном мире. Нам сообщают, что одесную его сидит его возлюбленный сын Иисус, но ни отца, ни сына мы никак себе не представляем. В поэме они - абстракция. Архангелы - Гавриил, Михаил, Рафаил как-то еще видятся нам во плоти, правда очень схожими друг с другом, но Бог не имеет лика. В первой песне Мильтон обращается к нему. "Ты знаешь все, ты видел первые мгновенья мира, превечный хаос, беспредельную бездну, просвети и научи меня, возвысь мой голос, зажги в сердце моем свет, дабы смог я оправдать в глазах человека твои деяния".
Оправдать? Значит, нужно оправдывать? Значит, есть что-то в деяниях бога, что требует оправданий? Взглянем на вещи глазами человека XVII столетия, богобоязненного пуританина времен английской революции. Не кажется ли позиция автора поэмы странной?
И надо сказать, Бог Мильтона не внушает симпатий. Почему он наложил запрет на древо познания добра и зла? Каких-нибудь веских причин этому запрету Мильтон не нашел. Он, Бог, не хотел, чтобы люди были как боги. Но ведь это эгоизм. За что же он обрекает все потомство Адама и Евы на вечные страдания, лишает их рая, отдает их на муки ада. Это выглядит бессмысленной жестокостью. И очень убедительно звучит в поэме недоумение Адама: "Неужели Бог, сей мудрый, хоть и грозный Творец захочет истребить нас? На кого же он обращает ярость свою?"
Жестокость Бога проявляется в акте потопа, погубившем всех людей и весь животный мир, кроме особей, поместившихся в ковчеге Ноя. Всем этим жестокостям нет убедительных объяснений в Библии. Не нашел их и Мильтон.
Очень любопытен разговор Адама с Богом еще до появления Евы. Адам просит себе подругу, равную себе по естеству и разумению. "Что думаешь обо мне? - говорит ему Бог. - Неужели я несовершенен. Я живу один. Нет мне равного. Нет у меня собеседника". И Адам отвечает Богу:
"Ты не имеешь сообщества, кроме себя самого, и не ищешь его, а человек недостаточен для самого себя. Ты осыпал меня дарами своими, но, увы, я не вижу ни одного творения, с кем бы я мог разделить их. Неужели можно наслаждаться счастьем одному? Один, наслаждаясь всем, могу ли быть счастлив?"
И перед нами предстает весь ужас одиночества Бога. Мысль Мильтона глубока и необыкновенна. Одиночество его Бога - это одиночество тех, кто так или иначе вознесен над людьми - или в силу своих талантов, когда все остальные взирают на них, как на богов, или в силу исключительного своего социального положения (монарх, самодержец, владыка среди своих рабов, тотальный правитель и пр). Несчастья такого рода еще ни разу не были предметом художественного изображения, но их знает действительность, и, пожалуй, горше этого несчастья трудно себе представить.
Итак, мильтоновский Бог никак не положительный образ. Сердце читателя остается к нему холодным, и Адам выглядит пресным. Умиленный и слабохарактерный, он не в силах противостоять ни запретам Бога, ни искусительным чарам Евы. Это тип покорного, рассудительного раба божия. Желания его не залетают дальше границ, установленных свыше. Он сторонник "удовольствий, сопряженных с законами разума".
Он добр, незлобив и достаточно ограничен в потребностях. Ева в сравнении с ним колоритнее, у нее есть запросы, она ищет новых наслаждений, пусть о них нашептывает Сатана, она не легковерна, скорее любопытна, если не любознательна. Ее живой ум ярче, хоть, по концепции автора-пуританина, более топкое разумение должно быть у мужчины, в данном случае Адама. Пуританская мораль Мильтона проявляется и в концепции подчиненной роли женщины. Бог наставляет Адама относительно его супруги Евы:
Статьи по теме:
Романтические традиции Жуковского в раннем творчестве А.Блока
Итак, когда мы ведем речь о Блоке, на раннем этапе творчества «повторяющем» Жуковского, то два важнейших фактора должны приниматься в расчет: идеалистическое мировоззрение, мистицизм юноши и в целом социальная пассивность, аполитичнос ...
Понятие «земного» и «небесного»
Лирика Ф.И. Тютчева является философской. Н.Н. Скатов считает, что «мысли и чувства поэта лишены абстрактности, их пробуждает только конкретная жизнь» (12, с. 9).
Ф.И. Тютчев ощущал себя частицей мира, а поэтому считал все чувства и наст ...
Особенности детского фольклора
Детский фольклор представляет одно из направлений устного народного творчества. Большой подбор текстов произведения бытует и во взрослой, и в детской среде, но методика исполнения, лексический и стилевой составы существенно различаются.
...