Н.В.Гоголь, Ф. Достоевский в творческом сознании БлокаСтраница 6
Лирический герой Блока начинал (еще за пределами «Города») с романтического противопоставления «голосов миров иных» и «суетливых дел мирских». Спускаясь в мир, он заранее знает о его злой, «инфернальной» природе. Критика мира, его романтически-максималистское неприятие для лирического героя Блока подразумевались сами собой. Новое же состояло в том, чтобы увидеть какой-то «высокий» смысл «суеты». И он отыскивается (уже в период «мистического реализма») в яркости и красоте жизни, а главное - в том, что материальный мир «воплощен», существует реально, а не в мечте, и, наделенный динамичностью и силой, является залогом того, что и «мечта» может стать «существенностью» Это же различие — в столь важном для обоих авторов женском образе. Обнаружение «обмана», пошлой и развращенной сущности «незнакомки» — конец, гибель Пискарева. Для лирического героя «Города» главное — не увидеть «обман» (он понятен и так), а осознать ценность земного, «падшего», увидеть и в нем отблеск «небесного» или же какой-то еще новый высокий смысл:
.Я измерял твой путь в печали,
Когда ты падать начала
И этот взор — не меньше светел,
Чем был в туманных высотах!
(2, 183)
. . .Смотрю за темную вуаль ,,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль
(2, 186) и т. д.
Для Гоголя-эпика прощание с романтизмом «Вечеров» связалось с темой гибели «мечтателя». Блок-лирик заставил своего «мечтателя» переродиться внутренне, свел его на «горестную» и прекрасную землю. Для обоих авторов путь на этом не закончился (в противоположность утверждению А. Белого!); напротив, гибель или внутреннее преодоление «мечтателя» было лишь началом пути.
Следы рецепций гоголевского творчества заметны (хотя меньше, чем в «Городе») и в других произведениях Блока этого периода. Отчетливее всего отзвуки «Невского проспекта». Мотив «двойничества» у Блока вообще имеет слишком широкий генезис, чтобы говорить именно о Гоголе: здесь и немецкие романтики, и Гейне, и русская лирика, и Достоевский . Но подчеркивание «двойничества» в противопоставленных друг другу образах художника (поэта) и пошляка, раскрытие этого мотива в очень непохожих внешне и все-таки родственных сценах, связанных с отношением к женщине, во многом близко к структуре «Невского проспекта», к параллельным сценам и образам Пискарева-Пирогова. Так, в «Ночной фиалке» герой-мечтатель «медленно идет» по городу, «и, кажется, друг мой со мной» (2, 26). Друзья видят в одном и том же совершенно разное:
.друг другу чужие,
Разное видели мы (2, 26),
Друг - пошляк:
Он видел извозчичьи дрожки,
Где молодые и лысые франты
Обнимали раскрашенных женщин,
Также не были чужды ему Девицы, смотревшие в окна
Сквозь желтые бархатцы (2, 27).
Подобно Пирогову, он лишен иллюзий относительно «раскрашенных женщин» и «девиц» и, подобно ему же, отправляется в погоню за одной из красавиц (2, 27). Лирический герой наделен поэтическим зрением — ему и среди пошлости городской дни «доступны виденья» (2, 28). Эти же две параллельно развивающиеся сюжетные .линии определяют и композицию лирической драмы «Незнакомка». «Незнакомка» Гоголя, «казалось, слетела с неба на Невский проспект» (III, 16). Для блоковской рецепции русской драматической прозы XIX в. в эти годы, вообще, весьма характерно истолкование метафор как символов, имеющих и «вторую» («мистическую») реальность.
Его «звезда Мария» действительно «падает с неба» прямо в город, находя там своего «Пирогова» («господин в котелке») и «Пискарева» («Поэт»).
Статьи по теме:
«Принцесса Клевская» госпожи де Лафайет
В 1678 г. Клод Барбен, издатель Буало, Лафонтена, Расина, Ларошфуко и других знаменитых писателей XVII в., напечатал роман неизвестного автора «Принцесса Клевская». Узкий круг французской знати тотчас же отгадал автора романа в госпоже де ...
Тёплый ветерок
К 64 годам Александр Исаевич начал ощущать нелады со здоровьем: "Впрочем, уже не на звенящих канатах держится жизнь, нет сил замахиваться на задачи непомерные. Стал я на лестнице что-то задыхаться, сжимает грудь. Сперва и значения не ...
Роль цвета в мировоззрении средневекового человека
и в творчестве У. Шекспира (на материале трагедий «Зимняя сказка», «Ромео и
Джульетта», «Гамлет», «Макбет», «Лукреция», «Цимбелин», «Венецианский к
Цвета и связанные с ними ассоциации были сложны и «многослойны» в сознании средневекового человека. Эта многослойность, естественно, определялась природными свойствами каждого цвета, а также традицией в толковании, уходящей к средневековь ...