В изгнании (вермонтский затворник) строительство новой жизни

Страница 2

А помехи были, и немалые. Александр Исаевич пишет об этом: "Два соседних дома, старый жилой и новый рабочий, мы соединили двадцатиметровым подземным переходом из подвала в подвал - для удобства сообщения в непогоду, в ночи, и в долгую снежную зиму, чтоб меньше чистить двор и чтобы пользоваться трубами от одного колодца и отоплением от одного котла. Так где там: по американским законам магистрат обязан показать все чертежи чуть ли не любому прохожему, кто поинтересуется - "открытое общество"… И сколько же об этом переходе потом писали, захлёбывались газеты - как о тоннеле, чуть ли не бункере. А какая у нас в Вермонте защита? Только безлюдная местность, где каждый посторонний всё-таки заметен. Заборчик сквозной сетчатый - только от назойливых прохожих, ну может быть от корреспондентов да от рычащих как бензопилы снегоходов, тут на них всю зиму гоняют. Купили постепенно, как чуть ли не в каждом доме здесь, карабин, охотничье ружьё, пару пистолетов. Не охранит Господь града - не сбережёт ни стража, ни ограда. Кто не состоял с КГБ в постоянной схватке, тому могут быть странны наши предосторожности на свободном Западе, даже как психопатство. Но тот, кто серьёзно имел дело с КГБ, тот знает, что шутить не приходится. Каждая русская семья на Западе помнит похищения или убийства невозвращенцев. Всякое соотношение сил и опасностей мы привыкли оценивать в привычных полюсах - КГБ и мы. КГБ на Западе - свободно действующая сила (и не зависит, как ЦРУ, от контроля и пригляда западной прессы).

И ещё же, на грех, по верху нашего лёгкого сетчатого забора - и только вдоль проезжей дороги - провели единственную нитку колючей проволоки, чтоб зацепился зевака, кто будет перелезать. И корреспонденты вздули эту единственную нитку в "забор из колючей проволоки", которою я сам себя - и, разумеется, вкруговую - огородил как в новой тюрьме, "устроил себе новый ГУЛаг". От жителей подхватили корреспонденты ещё и о пруде - и понесли сказку о "плавательном бассейне", что сразу повернуло наш воображаемый быт с тюрьмы на "буржуазный образ жизни", которому теперь хочет отдаться семья Солженицыных. Ах, шкуры, не о нас, а о самих себе свидетельствуете, чем дышите. Мы выброшены с родины, у нас сердца сжаты, у жены слёзы не уходят из глаз, одной работой спасаемся, - так "буржуазный образ жизни". Казалось бы, демократия. Прокламируют, что уважают всяческие права, своеобразие вкусов, даже причуды. Действовала на всех внезапность переезда: о людях с известностью не принято так, чтобы никаких сведений, никакой рекламы вперёд, а сразу прыжок. И нахлынули в крошечный Кавендиш больше сотни корреспондентских автомобилей - из Бостона, Нью-Йорка, расспрашивали всех жителей городка, кто что знает, стояли у ворот, шмыгали вдоль забора, и даже искали вертолёт - пролететь над участком и сфотографировать.

А ещё, выстаивая перед самозакрывными (от центральной кнопки) воротами, довольно обычным устройством в Штатах, сочинила разгорячённая корреспондентская фантазия, что у нас - электронная сигнализация и защита вкруговую по всему забору, и подано на проволоку высокое напряжение, и значит тем более "он хочет создать себе ГУЛаг"! Понесло, прилипло, не отмыть, так по всему миру и пропечатали: "круговая электронная защита". Обидно - но и выгодно: чего мы не силах бы соорудить - они соорудили за нас, единственный раз корреспондентские языки помогли не КГБ, а нам. Мы не опровергали, и так осталось на годы, что к нам не пробраться. (А у нас в глуби леса весенние потоки каждый год во многих местах валили забор, мы и не чинили, прямо перешагивай) Осложнение угрозилось со стороны местных жителей. Обведение участка забором, хоть и прозрачным, было здесь необычным и вызывающим. К тому же он перегородил один из путей для снегоходов. Губернатор штата Снеллинг, к которому я съездил познакомиться, дал мне хороший совет: выступить и объясниться на ежегодном общем собрании местных граждан. Я поехал, посидел, выступил. И в округе сразу обстановка разрядилась, создалось устойчивое дружелюбие".

Речь Александра Исаевича на городском собрании жителей Кавендиша:

"Граждане Кавендиша! Дорогие соседи! Я пришёл сюда для того, чтобы поздороваться с вами и поприветствовать вас. Мне скоро 60 лет, но за всю жизнь у меня никогда не было не только своего дома, но даже и определённого постоянного места, где бы я жил. Не зная советских условий, вы даже представить себе не можете… Я не имел возможности жить там, где было нужно для моей работы, а иногда мне не давали жить и с моей семьёй. В конце концов советские власти уже не терпели меня совсем и выслали из страны. Но определил Бог каждому человеку жить в той стране и среди того народа, где он родился. Как взрослое дерево при пересадке болеет, а иногда и умирает на новом месте, так и человек не всегда может перенести изгнание и форменно болеет от него. Я хочу надеяться, что никому из вас не придётся испытать этого горького жребия - жить в чужой стране поневоле. На чужбине всё кажется не таким, не своим: человек испытывает постоянную тоску в тех обстоятельствах, когда другие живут нормально; и тебя все рассматривают как чужака.

Статьи по теме:

Литературный язык Древней Руси
Вместе со старославянскими книгами на Русь в конце X-XI в. был перенесен старославянский язык - первый общеславянский литературный язык, наднациональный и международный, созданный на болгаро-македонской диалектной основе в процессе перево ...

Борис Годунов в трактовке Толстого
Работая вслед за первой пьесой об Иване Грозном над трагедией о царе Федоре, драматург отчетливо видел перед собой двух главных героев в их полярной противоположности; Толстой имел своей целью представить «деятельное и страдательное начал ...

Эволюция психологизма в романах И.С.Тургенева о "Новых людях". Тип общественного деятеля эпохи конца 50-х начала 60-х годов в романах о "новых людях".
1. Как художник, быстро откликавшийся на все крупные события современной ему общественной жизни, Тургенев почувствовал необходимость создать образ нового героя способного сменить пассивных дворянских интеллигентов типа Рудина и Лаврецкого ...