Вступление

Теперь, через пятьдесят лет после смерти Гоголя, который из опального писателя успел давно уж превратиться в признанную и одобренную "славу русской литературы" и получить официальное, утвержденное кем следует, посвящение в "отцы реальной школы", - теперь писать о Гоголе в беглом фельетоне значит делать автора "Мертвых душ" безответной жертвой нескольких общих мест и банально-панегирических фраз. О Гоголе в настоящее время нужно писать книги или ничего не писать. В представлении каждого среднего русского читателя к имени Гоголя присосался некоторый цикл понятий и суждений: "великий писатель", "родоначальник реализма", "несравненный юморист", "смех сквозь слезы" . - так что стоит назвать имя Гоголя, чтобы оно явилось в сознании, окруженное немногочисленной, но верной свитой этих определений.

К чему же мы вспоминаем этого знаменитого писателя?

На это можно дать несколько ответов. Во-первых, как не помянуть, хотя бы и банальными речами, великого писателя - сегодня, когда его произведения становятся свободным достоянием общества? Во-вторых . точно ли читатель сохранил в памяти те три-четыре ярлыка, при помощи которых школа ознакомила его с Гоголем? И, в-третьих, если в сутолоке жизни читатель и не растерял этих сакраментальных эпитетов, то помнит ли он, что они означают? Будят ли они какое-нибудь эхо в его душе? Не опустошила и не обездушила ли их вконец наша школа? И если так, то не попытаться ли хоть сколько-нибудь оживить их?

Конечно, со стороны читателя лучшей данью памяти Гоголя было бы перечитать ради печально-торжественного дня его сочинения. Но я прекрасно понимаю, что огромное большинство "публики" этого не сделает. Слава богу, мы с читателем выжили из того возраста, когда "знакомятся" с Гоголем. Мы помним, что некий майор, кажется, по фамилии Ковалев, временно лишился носа; что у Ноздрева один бакенбард был непомерно жидок; что Днепр чуден при тихой погоде, что у алжирского бея под самым носом шишка; что Подколесин выскочил через окошко, вместо того чтобы идти под венец; что у Петрушки был свой собственный запах*18 .

Знаем ли мы еще что-нибудь? Увы!

Мы, разумеется, всегда спешим с лучшей стороны отрекомендовать "этого великого писателя" нашему юному брату, племяннику или сыну, но сами мы предпочитаем наслаждаться "славой русской литературы" совершенно платонически .

Дики мы, читатель, и нет у нас настоящей, глубокой, кровной, "культурной" любви к нашим классикам .

Статьи по теме:

Мухаметжан Каратаев
Когда думаешь о поэзии Сырбая Мауленова, на память приходит его светлая лирика, его влюбленность в родную природу, искреннее раскрытие мыслей и чувств, вызванных сыновней любовью к родному Казахстану, сопричастностью к повседневной, овеян ...

Образ князя Олега в стихотворении А.С. Пушкина «Песнь о Вещем Олеге»
Пересказывая в своей "Истории государства Российского" летописное сказание об Олеге, Н.М. Карамзин говорит, что рассказ о его смерти - "народная басня" (то есть легенда), "достойная замечания по своей древности&qu ...

Песни о России
Как гражданин своей страны, Высоцкий не мог не писать о России и своём народе. В цикле песен о России: «Кони привередливые», «Купола», «Дом», «Как по Волге матушке», - Высоцкий показывает всю любовь и нежность к своему народу, который сто ...