Военная проза К.М. СимоноваСтраница 1
Война повернула Симонова к прозе. Вначале Симонов обращается к публицистике, так как работа к газете требует оперативности в изображении событий. Но вскоре на страницах «Красной звезды» начали появляться и рассказы Симонова. Вот что об этом писал позже он сам:
«Уезжая на войну военным корреспондентом газеты «Красная звезда», я меньше всего собирался писать рассказы о войне. Я думал писать что угодно: статьи, корреспонденции, очерки, но отнюдь не рассказы. И примерно первые полгода войны так оно и получилось.
Но однажды зимой 1942 года меня вызвал к себе редактор газеты и сказал:
- Послушай, Симонов, помнишь, когда ты вернулся из Крыма, ты мне рассказывал о комиссаре, который говорил, что храбрые умирают реже?
Недоумевая, я ответил, что помню.
- Так вот, - сказал редактор, - написал бы ты на эту тему рассказ. Эта идея важная и, в сущности, справедливая.
Я ушел от редактора с робостью в душе. Я никогда не писал рассказов, и предложение это меня несколько испугало.
Но когда я перелистал в своей записной книжке страницы, относящиеся к комиссару, о котором говорил редактор, на меня нахлынуло столько воспоминаний и мыслей, что мне самому захотелось написать рассказ об этом человеке… Я написал рассказ «Третий адъютант» - первый рассказ, который вообще написал в своей жизни»[30].
В своем прозаическом творчестве К. Симонов не отошел от своих основных литературных принципов: он писал о войне как о тяжелом и опасном труде народа, показывая, каких усилий и жертв стоит нам каждый день. Писал с суровой беспощадностью и откровенностью человека, видевшего войну как она есть. К. Симонов осмысливает проблему взаимоотношений войны и человека. Война бесчеловечна, жестока и разрушительна, но она вызывает огромный рост гражданской активности и осознанного героизма.
Многие биографы, описывая военную деятельность К. Симонова как корреспондента и писателя, Говорят, на основе его произведений, о его личной храбрости. Сам К. Симонов с этим не согласен. В письме Л.А. Финку 6 декабря 1977 года он пишет: «Людей «большой храбрости» я на войне видел, имел внутреннюю возможность сравнивать их с собой. Так вот, на основе этого сравнения могу утверждать, что сам я человеком «большой личной храбрости» не был. Думаю, что человеком долга, в общем, был, как правило, но не сверх того. Солдатом себя не чувствовал, иногда, по ходу обстоятельств, оказывался в шкуре солдата в том смысле, что оказывался в одинаковом положении, временно, а не постоянно, - что очень важно. Чувствовать себя солдатом может человек, который длительно и постоянно находится в положении солдата. Я в этом положении длительно и постоянно не был»[31]. В прозе Симонова мы находим рассказ о «большой храбрости» и героизме именно солдата – рядового бойца и офицера.
Когда Симонов обратился к прозе, он сразу осознал ее особенности и преимущества. Проза позволили ему подробней и обстоятельней заняться социально-психологическим исследованием человека. Уже первый рассказ К. Симонова позволяет сказать о том, как складывались многие особенности симоновской прозы. Очень скупо, только отдельными деталями повествуя о непосредственных батальных эпизодах, Симонов основное внимание уделяет нравственной и мировоззренческой основе поступков. Он рассказывает не только о том, как ведет себя человек на войне, но и почему его герой поступает так, а не иначе.
Интерес Симонова к внутреннему миру своих героев необходимо особенно подчеркнуть, ибо многие критики убеждены в эмпирически-описательном, информативном характере его прозы. Жизненный опыт военного корреспондента, воображение и талант художника, тесно взаимодействуя между собой, помогли Симонову в значительной степени избежать обеих опасностей – и описательности, и иллюстративности. Проза журналиста – такая характеристика военной прозы К. Симонова широко распространена, в том числе и под его собственных влиянием. «Мне не хотелось отделять очерки от рассказов, - писал он, переиздавая свою фронтовую прозу, - потому что разница между теми и другими по большей части только в именах – подлинных и вымышленных; за большинством рассказов стоят живые люди». Такая самохарактеристика не совсем объективна, так как очерки уступают рассказам К. Симонова и по степени обобщенности, и по глубине философской проблематики.
Статьи по теме:
Историко-культурная ситуация в России конца
IХХ–начала ХХ века
На рубеже XIX и XIX веков в искусстве ряда европейских стран зародилось новое течение. В России оно получило название «модерн». «Кризис науки» в начале века, отказ от механистических представлений о мире породили у художников тяготение к ...
Развитие полноценной художественной повести.
Но главным в прозе 40-х годов вообще является безусловно развитие полноценной русской художественной повести, с развернутым сюжетом, вымышленными героями, действия которых, однако, осмыслены под углом зрения той этики, морали, политики и ...
«Поэма Горы» и «Поэма Конца»
Чешский период эмиграции Цветаевой продолжался более трех лет. За это время она выпустила в Берлине две авторские книги - «Ремесло. Книга стихов» (1923) и «Психея. Романтика» (1923), включавшие в себя произведения последних лет из числа н ...